Из цикла «Человек и природа»
Шла девчонка по городу,
Шла по городу зимнему,
А вокруг все прохожие
Мягким снегом осыпаны.
И стоят нарисовано
Тополя в звездном инее.
Луна по небу кружится,
Улябаясь загадочно.
А девчонка весёлая
Все бежит на свидание.
Зонтики, яркие зонтики
Пляшут под серым дождем.
Зонтики, пестрые зонтики
Мелькают весь день за окном.
Дождь, дождь!
Капли стучат по окну.
Дождь, дождь –
Смеётся девчонка ему.
Мокрые улицы, мокрые!
Дождик струится рекой.
Зябкие улицы, скользкие,
И люди спешат все домой.
Дождь, дождь!
Капли стучат по окну.
Дождь, дождь –
Смеётся девчонка ему.
Плохо на улице, холодно,
Только девчонке смешно.
Грустно на улице, моросно!
Девчонке и дождь хорошо.
Дождь, дождь!
Девчонка смеется одна.
Дождь, дождь –
Звонко хохочет она.
«Вечер встречи с поэтами Томска будет проходить в научной библиотеке в С43»
(объявление)
Сегодня необычное должно быть в зале.
Сегодня С43 отдали под стихи.
Пришли поэты с «молодыми голосами»,
И голос «Родника» вплетается в ЛИБО.
Народу мало – зал пустой огромен.
Волнуются поэты: их дебют.
Зияет зал свободными местами:
Сегодня здесь концертов не дают.
Голос не звонок – голос тих.
Поэт не кричит стихи.
Читает филолог – физик молчит:
Не спорят сегодня они.
Глаза из зала фосфоресцируют парами.
Слушающие.
Чего-то большего ждущие.
Ребята во всю стараются.
Голоса их на шёпот срываются,
Сердца ко всем обращаются.
Стихи в их глазах отражаются.
Ложь – стыд!
Фальш – смех!
Обман – грех!
Зал возмущен, С43 недоволен:
Тишину не должно тут беспокоить…
Тишина, большая и сонная, взорвана!
Тишина, вековая и умная, прорвана!
*С43 – студенческий читальный зал в научной библиотеке ТГУ.
Когда человек один, ему плохо.
Человеку так плохо! Одиноко. Слёзно как-то.
Зима. Затяжная, снежная. Такой ужасный холод, стужа. Настоящий крещенский мороз. По-сибирски колкий и щипучий.
Идёт человек, а нос в рукавице спрятан. Плечи опущены печально. Бредет одиноко по снегу, позади глубокие следы от валенок.
Скрип по снегу – и тишина. Еще щаг – след – и снова тихо. До звона в ушах. До ломоты в голове. Со скрипом чередуются гулкие удары – это сердце торопится. Вжик – тук, скрип – тик.
Студёно. К морозной тишие особо прислушиваться некогда. Скрип – скрип… Спешит человек – холодно. Мороз не даёт задуматься и обидеться.
Следов на снегу все больше – глубокая ровная строчка.
А куда спешить – торопиться?
Время идет так томительно долго, , когда не знаешь, куда его деть. И такой жгучий мороз! И полное одиночество! И жуткая обидща, которая заставляет все идти, уходить от дома, в котором тепло и уютно, в сгущающиеся сумерки. И уже не понять, что на щеках: растаявшие снежинки? Слезы обиды? Они молча катятся в рукавичку и уже там застывают. Маленькие красные варежки совсем мокрые, холодные, они сжимаются в комочек, как снегири в мороз на ветках.
Идти просто так – медленно и обиженно – уже невозможно. Теперь к скрипу добавилось ритмическое постукивание заледеневших валенок. А «снегири» на руках ожили – ??? горячий пар дыхания.
И вот человек, подпрыгивая, почти бежит, а мороз гонится за ним. Бежит, хотя ему никуда не надо спешить, ему некуда деть время. Может, убегает он от печали и одиночества?… Может от того, кто бежит вслед?
Шаги широкие, как прыжки зверя. Торопится догнать – ему очень нужно время.
Уже совсем вечер. Тени от фонарей, тонкая паутина ветвей. Итени замерзшие, затихшие, привычные к одиночеству.
– Ты совсем глупая… И холодная… Глаза как тающие сосульки весной…
– Знаешь, мне было плохо, плохо и одиноко.
Времени совсем нет: оно разделилось между двумя. И звенящей морозной тишины тоже нет.
Дорожка следов оборвалась. Следы повернули назад и встречались теперь со старыми. Тропинки стали вдвое шире. Зима. Кругом пока снег, но где-то там под ним прячется подснежник.
Морозный вечер – тихо-тихо.
В окошко светит мне луна.
А я сижу как та дурёха,
С надеждой жду телезвонка.
И ты приехал в гости – жданый!
Мороз и стужу в дом принес.
И как же долго согревались,
В объятьях стоя у окна.