ПРЕДИСЛОВИЕ

***

#

Старею…
Придирчивей, строже
К себе отношусь и к другим.
Друзья из-за этого, может,
Развеяны жизнью, как дым.

Остались лишь те, для которых
И деньги, и должность не в счёт.
Мне каждый по-своему дорог,
Что раньше не бралось в расчёт.

В лихие, суровые годы
Со мною они наравне
По-братски делили невзгоды,
Что были отмерены мне.
Они восхищались, как дети,
Когда мне успех выпадал.
Сейчас за мгновения эти
Я б многое в жизни отдал.

Старею…
Проносятся сроки.
Навеки остались в крови
Друзей моих верных уроки
Терпения, гнева, любви.

***

#

Стихи мои, сынок, возьми на память,
Хотя в них и не царствует весна.
Из них узнаешь, что же было с нами
И почему нам было не до сна.

Хотел я написать, сынок, о лете,
О дружбе, о любви и о добре,
Но жизнь стегала нас похлеще плети
И не пришлось купаться в серебре.

Но я, сынок, не испоганил Чести.
И Совесть – видит бог – не потерял.
Считаю неудобным, неуместным
Кричать о тех, кто нам пророчит рай.

И нынче в жизни всё, сынок, непросто.
Ты посмотри внимательно вокруг:
Жестокость процветает, как короста,
И не понять, где враг твой, а где друг.
Поэтому в стихах, сынок, лишь горечь
Да голая промокшая печаль.
Но я стараюсь, чтоб и днём и ночью
У вас – детей – надёжным был причал.

Ну а стихи, сынок, лишь для услады,
Чтобы уйти от серых будних дней.
С их помощью ищу я в сердце клады,
И люди мне становятся родней.

Мечтаю, чтобы жизнь была как знамя,
И человек по жизни плыл творцом.
Стихи мои, сынок, возьми на память,
Они полезней замков и дворцов.

***

#

Мне говорят порою, что довольно
Писать о горе, о людской беде,
О деревнях, и вольно, и невольно
Поруганных в житейской чехарде.

Мне намекают грубо, что не стоит
Винить во всём сегодняшнюю власть:
Она ломает дикие устои,
Чтоб воспевал любовь взахлёб и всласть.

Я ж закипая от чрезмерной злости,
Советую всем посмотреть вокруг,
Сходить к лишившимся работы в гости
И разорвать порочный чёрный круг.

И, хоть исписаны бумаги груды,
До боли я сжимаю кулаки.
Воспеты мной не все ещё покуда
Ушедшие из жизни земляки.

Я не могу молчать, пока о каждом
Не отыщу хоть пару тёплых слов.
Живу надеждой, что о них однажды
Молитву сложит скромный богослов.

 

I.  СПОЛОХИ

***

В душе укоренился новый век,
Всё реже вспоминаю я о прошлом.
Уж так устроен, видно, человек –
В нем всё смешалось: и добро, и пошлость.

И жизнь сейчас течёт в ином ключе,
Акценты в ней расставлены иначе.
А время как поклажа на плече –
И каждая минута что-то значит.

Прибавилось волнений и забот.
Куда же мы в конце концов причалим?...
Россия как зашарпанный вельбот,
Который «ремонтируют» речами.

И с болью я смотрю на всё вокруг,
И на душе становится тоскливей.
Исчез, разбогатев, мой старый друг,
Коллеги стали злее и ворчливей.

Меня смущает хмурый вид полей,
Враждебность, что бытует в нашем мире,
Грачиный гам средь старых тополей
И микроклимат в собственной квартире.

И мне не перестроиться вовек,
А сердце мира и покоя ищет.
В душе укоренился новый век,
Но стал ли я ответственней и чище?!...

***

#

По ночам мне частенько не спится.
В голове от забот и сует
Всё зарницы, зарницы, зарницы
Трудных дел, важных встреч, прошлых лет.

Пусть давно отгремели набаты,
И крестили свинцом не меня,
Я себя вижу только солдатом
Беспокойного мирного дня.

Я встречаю рассветы с тревогой
За друзей и за будущий день
И живу, чтоб над отчим порогом
Не витала нейтронная тень.

Не щажу ни себя и ни время -
Всё в пути нахожусь и в пути...
Знаний сею я мирное семя.
А успеет оно ль прорасти?!...

Потому мне ночами не спится,
Что боюсь сделать всё не успеть...
В голове всё зарницы, зарницы
Трудных дел, важных встреч, прошлых лет.

***

#

РОЖДЕНИЕ КРАСНОЯРСКА

Из Енисейского острога
Вверх по загадочной реке
Торили новую дорогу
Казаки в крепком челноке.

Гребли сноровисто и тихо:
Татары рыскали окрест.
От всякой напасти и лиха –
Оружие да божий перст.

Напряжены глаза и уши.
Приказ для всех предельно строг:
Среди прибрежной дикой пущи
Разведать место под острог.

Страдали от жары, от гнуса,
Не раскисали под дождём:
Ведь жизнью каждый был искусан
И был для подвига рождён.

И вот добрались: речка Кача
Впадает в Енисей, шурша.
Андрей Дубенский  озадачен:
Природа больно хороша
Округу обшмыгали споро,
За дело взявшись с утреца, -
И покорили лес и горы
Суровых мужиков сердца.

***

#

Я вспоминаю шумный сенокос,
Ряды валков, как косы молодухи.
Я там мужал под звон мужицких кос
И заряжался сам мужицким духом.

Я понял там, что значит уставать,
Что означает вкалывать до пота,
Когда трава милее, чем кровать,
И шевелиться вовсе не охота.

Я там узнал, как ценятся слова,
Которые прочнее твердой стали,
И не в цене там сплетня и молва,
Когда вокруг все до смерти устали.

Я там узнал, как сладок поцелуй
Молоденькой сноровистой крестьянки,
И жаркий шепот: «Парень, не балуй!...»
Как эликсир после безумной пьянки.

Там звёзды все величиной с кулак,
Роса на листьях покрупней фасоли.
Рубашка чья-то на суку как флаг,
И спины мужиков блестят от соли.

И сена островерхие стога,
Под ними – долгожданная прохлада.
И ночью месяц, навострив рога,
Планирует, что утром сделать надо…

Я нынче далеко от жизни той,
И сенокос сейчас – совсем иное.
И наступивший век – мужик крутой,
И в сердце что-то грустное, земное.

Но вспоминаю шумный сенокос,
Росу на листьях покрупней фасоли,
Особый звук мужицких острых кос
И спины их, блестящие от соли.

***

#

В осиновом колке оставлю чёрный день
И выйду, просветлённый, на просёлок.
Сойдёт с лица печали горькой тень,
И рад я буду ярким свечкам ёлок.

Не торопясь, пройду туда, где гордый Кан
Ведёт беседу с чутким красноталом.
И надо мною небо – как стакан,
Наполненный тяжёлым снегом, талым.

Я не замечу серых и мохнатых туч
И ко всему проникнусь состраданьем…
Я до сих пор не знал, что гнев летуч,
Как всякое душевное страданье.

Переживу хандру и даже лень
И, помолившись ярким свечкам ёлок,
В осиновом колке оставлю черный день,
И выйду, просветленный, на просёлок…

***

#

Время – самый глубокий колодец.
Не растёт в нём трава-лебеда.
И великий народ, и народец
Растворяются в нём без следа.

Время губит, калечит и лечит,
Словно знахарь в дремучем лесу.
Не в цене у него наши речи –
Я безропотно крест свой несу.

Время всё по порядку разложит,
Отрезвит, охладит и простит.
Ни к чему мне дворянское ложе –
Проживу без него на Руси.

Время вынесет всем приговоры,
Как бесстрастный и строгий судья.
Пусть трепещут бандиты и воры,
Перед ним как слеза – жизнь моя.

Но, пройдя сквозь наветы и склоки,
Так не хочется сгинуть во мгле…
Время – самый бездонный колодец
На покинутой Богом Земле

***

#

Я люблю осеннюю прохладу,
Спящих рощ святую тишину.
Да, не дал я в этой жизни ладу,
И смотрю с надеждой в вышину.

Я не жду ни снега, ни мороза,
Ни тепла душевного, ни слёз.
Улетели в край далёкий грозы,
И взгрустнул осиротевший плёс.

Я бреду по берегу беспечно,
Жалобно скулит под боком Кан.
Думаю о главном и о вечном –
Жизнь похожа больше на капкан

Нынче нет любви на свете этом,
Жадность и жестокость правят бал.
Нелегко быть искренним поэтом,
Даже если горе ты хлебал.

И, вздыхая о прошедшем лете,
О друзьях, ушедших в мир иной,
Отхлещу сильнее всякой плети
Словом карьеризм любой ценой.

Сочиню поэму иль балладу –
Пусть летит, как птица, в вышину…
Я люблю осеннюю прохладу,
Спящих рощ святую тишину.

***

#

ПАМЯТЬ

Я встречаю различные Даты:
То смеюсь, то рычу, то скорблю…
Я вас помню, родные солдаты,
По-отцовски безмерно люблю.

Как штыки, по Руси обелиски –
Наберется их целая рать…
Кто составит нам скорбные списки
Всех, ушедших за нас умирать?!...

Сколько их полегло на чужбине?...
Сколько спит в нашей русской земле?...
Грех сгибать мне усталую спину
И, беспомощным, гаснуть во мгле.

Нет, последняя песня не спета…
Пусть враги, как сороки, галдят.
Не найдётся узды для поэта,
Есть пока неизвестный солдат.

Я скорблю у простых обелисков,
Продолжаю трудиться и жить.
Не смогу я вернуть наших близких,
Но сумею Гимн им посвятить.

И, встречая различные Даты,
То смеюсь, то рычу, то скорблю…
Я вас помню родные солдаты,
По-отцовски безмерно люблю…

***

#

Уходим мы – не жизнь от нас уходит –
Порой проститься с жизнью не успев.
Мы, как туристы в непростом походе,
Крадёмся по глухой лесной тропе.

Туман кругом – боимся оступиться…
А жизнь-то – не дистанция, не кросс.
Я – вовсе не отъявленный тупица,
Меня тревожит не простой вопрос.

Куда идём, куда мы всё ж причалим,
И что оставим детям на Земле?..
И снится беспокойными ночами
Мне сон, что заблудились мы во мгле.

И всё ж идём безропотно, покорно.
Кто нас ведёт -  давно до фени всем.
И протрубят ли нам побудку горны,
Чтоб не уснули мы в пути совсем?!..

И, отдаваясь безрассудно моде,
Зажав в себе беспомощность и спесь,
Уходим мы – не жизнь от нас уходит –
Так и не поняв, что такое Честь.

***

#

Первое сентября

Вся жизнь моя связана с этой,
Волнующей праздничной датой,
Как раннее утро - с рассветом,
Как с песней походной - солдаты.
Её не затмит день дождливый,
Не сделает хмурою ветер:
Сегодня я самый счастливый
И самый весёлый на свете.

По школе, где краски играют,
Как синее летнее небо,
Я чувств, не скрывая, шагаю,
Как будто давно я в ней не был.

Свершилось прекрасное чудо,
И стало светлей в целом мире:
Цветы полыхают повсюду
И все горизонты - вдруг шире.

И дети, как в поле ромашки,
И море задорного смеха.
И в жизни моей и ребячьей
Поставлена новая веха.

 

II. ВОЗРОЖДЕНИЕ ИСТОКОВ

III. ГРОЗДЬ КАЛИНЫ

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Закрыть меню